"Первый национальный банк папы" - Дэвид Оуэн

Глава 1. Дети и деньги: введение

Когда у нас родился сынишка, нам с женой понадобилось для его маленькой кроватки детское одеяльце. А в стенном шкафу в комнате нашей дочки, которой тогда было три с половиной года, лежало несколько таких одеял, которыми мы укрывали ее в младенчестве.

• Что ты делаешь в моем шкафу? — строгоспросила она у матери.
• Просто беру одно из этих старых одеял, — ответила жена.
• Зачем?
• Для твоего маленького братика.
• Оно нужно мне самой! — закричала девочка и ударилась в слезы.
• Но, золотце мое, — вмешался я, — ты ведь даже не знала, что там лежат эти старые одеяльца.
• Мне оно нужно!
• Это одеяльце для младенца. Разве ты не хочешь отдать его малышу!
• Мне оно нужно!
• Мы с женой в отчаянии переглянулись. Что делать? Внезапно жену осенила блестящая мысль.
• А ты не взяла бы за него 5 баксов? —спросила она.
• Рев тут же прекратился.)
• Oкей.

Деньги — очень удобное средство, если вы пользуетесь им мудро. Даже очень маленькие дети способны быстро «раскусить», в чем тут суть. В только что описанном инциденте с детским одеяльцем моя жена мгновенно предотвратила семейный конфликт, предложив обмен — эмоционально нейтральный символ (деньги) взамен эмоционально тяжелого (старое детское одеяльце). Получив хрустящую пятидолларовую купюру в свою копилку, наша дочка почувствовала, что это справедливая компенсация за наше предательское отступление от нее вследствие появления на свет маленького братика. А мы с женой были довольны тем, что дали дочке наличные, так как это позволило нам вернуться к нашим прежним занятиям: беспрерывной смене памперсов и недосыпанию по ночам .

Если бы моей жене не пришла в голову мысль о денежной компенсации, ссора могла бы пойти по нарастающей и вылиться в обычную в таких случаях схему: мы с женой приложили бы все усилия, чтобы дочка почувствовала, что она плохая девочка, а она, в свою очередь, приложила бы все усилия, чтобы мы осознали, насколько мы плохие родители. Вместо этого мы все в тот вечер отправились спать в очень благодушном настроении. А спустя пару месяцев наша дочь даже пересмотрела свою прежнюю позицию — быть в семье единственным ребенком — и примирилась с фактом появления в доме еще одного члена семьи. Вышагивая рядом с коляской своего маленького братика, она вдруг сказала с глубоким вздохом смирения: «Не знаю, за кого мне выйти замуж... Пожалуй, что за него».

Взрослые — глупые

Теоретически очень легко понять, что такое деньги, и, казалось бы, большинство людей могли бы с такой же легкостью справляться с ними и на практике. Так нет же! Во многих семьях финансовые дела становятся неким психологическим театром военных действий не только между родителями и детьми, но также и между самими супругами. Почему это происходит? Вероятно, мы не хотим знать этому реальных причин. (Вот вам наглядный пример. Я привык думать, что деньги — это чистой воды прагматизм, а моя жена считает, что это все символика и нервотрепка.) Но есть способы уклониться от этой проблемы, особенно там, где дело касается детей.

Большинство усилий, которые прилагают родители, чтобы научить своих детей обращению с деньгами, обречены на поражение с самого начала. Приложение этих усилий обычно начинается (и часто заканчивается), как только они открывают сберегательный счет. Родители вдруг приходят к решению, что пришло время навести порядок в беспорядочных финансовых делах своих отпрысков; они торжественно шествуют с ними в банк и выписывают им банковскую расчетную книжку. Сначала мысль о том, что банк ни за что ни про что будет выплачивать им деньги, производит на детей интригующее действие, но их энтузиазм быстро угасает, как только они начинают понимать, что процентная ставка минимальна и, более того, родители не собираются предоставлять им доступ к их капиталу. Для детей сберегательный счет — всего лишь черная дыра, поглощающая их чеки, подаренные родственниками на дни рождения.

Ребенок: «Бабушка подарила мне 25 долларов!»

Один из родителей: «Здорово! Мы сейчас же положим и эти деньги на твой сберегательный счет».

Ребенок: «Но она дала их мне! Они мои!»

Родитель: «Они и останутся твоими. Ты просто будешь хранить их в банке, чтобы они могли расти».

Ребенок (подозрительно): «Что ты имеешь в виду под словом "расти"?»

Родитель: «Если ты оставишь свои 25 долларов в банке хотя бы на один год, банк выплатит тебе за это 50 центов. А если оставишь все это в банке еще на один год, банк даст тебе еще 50 центов плюс, кроме того, дополнительное пенни. Это называется сложными процентами . И это поможет тебе поступить в колледж».

Основная проблема состоит в том, что в этих системах для самих детей ничего нет. Маленьким детям колледж кажется чем-то бесконечно далеким, будто это будет через 1000 лет — кто из них станет думать об этом бесконечно далеком будущем, когда обещанное ежегодное вознаграждение не покрыло бы даже стоимости пачки жевательных резинок? Большинство детей тут же начинают подозревать, что планы относительно банка, навязываемые родителями, в действительности преследуют карательные цели: не способствовать накоплению, а предотвратить расход. Обеспокоенные тем, сколько дети тратят на леденцы и видеоигры, — а, возможно, и их склонностью к расточительству — в чем дети, похоже, подражают взрослым, — родители пускаются на всевозможные хитрости, чтобы конфисковать у своих отпрысков избыточные ресурсы.

Почти в каждой семье есть негласное правило изымать у детей «излишки», то есть имеется предел, выше которого денежные подарки считаются слишком большими, чтобы их доверять юным растратчикам. Согласно неопровержимому закону детской арифметики, которому обучают детей сами родители, пятидолларовая бумажка (которую детям обычно разрешается иметь при себе) является для малыша гораздо более ценным приобретением, чем чек на 100 долларов (который родители обычно экспроприируют и «сберегают»). Неудивительно, что дети вскоре приходят к выводу, что крупные суммы не являются реальными деньгами и всю наличность нужно либо немедленно потратить, либо спрятать поглубже в ящик комода.
Я знаю, что такое случается, потому что и сам делал подобные ошибки. Когда моя дочь достигла детсадовского возраста, я прочел ей лекцию о достоинствах бережливости в отношении финансов, а затем открыл счет на ее имя с депозитом в 100 долларов. Ее первоначальное приятное волнение, с которым она восприняла мою схему (так и не подтвердившую величие моего ума), упало до нуля, когда я сказал, что ей в ближайшее время нельзя будет трогать эти деньги. Несмотря на весь энтузиазм, с которым я расхваливал американскую банковскую систему, девочка смотрела на свой сберегательный счет как на некий зловредный вымысел.

Сначала я подумал, что она, должно быть, еще слишком мала или слишком ленива, чтобы планировать наперед, на перспективу своего преклонного возраста. Но хорошенько поразмыслив (к сожалению, этот процесс длился несколько лет), я понял, что проблема заключалась не в дефекте ее характера, а в дефекте моей схемы. В самом деле, ведь я сам не имею банковского счета — да и зачем он мне? Я уж лучше хранил бы деньги под матрацем, чем мотаться на машине туда-сюда в пресловутый банк за какими-то мизерными 2% в год. Я сберегаю свое богатство там же, где и вы, вкладывая его в акции и облигации, а также делая инвестиции в недвижимость, играя на валютном рынке и прочее, что дает со временем лучшее возмещение, чем какой-то дурацкий старомодный сберегательный счет . Так почему я должен был считать, что на пятилетнего ребенка, которому год кажется, по меньшей мере, десятилетием, произведет сильное впечатление какая-то горсточка пенни, скупо выдаваемая через целую вечность? И разве я не закрыл свой собственный сберегательный детский счет в тот самый момент, как только он оказался непосредственно в моем личном распоряжении?

Я не принял в расчет также то, что для ребенка слово «долгосрочный» означает отнюдь не «длительный срок», а «никогда». Агитировать первоклассника или малыша детсадовского возраста копить деньги для колледжа — это всеравно что агитировать пятилетнего ребенка собирать деньги, чтобы поселиться на Марсе. Когда мне было 5 лет, столетие казалось мне не таким долгим, как период между моим первым днем в детском саду и тем днем, когда я, наконец, буду достаточно взрослым, чтобы осуществить самую заветную мечту — сесть за руль автомобиля. (Еще одно доказательство — как будто вообще нужны были какие-либо доказательства, — что у детей время идет медленнее, чем у взрослых; вы ведь никогда не слышали, чтобы взрослый человек сказал: «Мне 673 месяца от роду», — хотя однажды я слышал, как 40-летний мужчина заявил: «Я, считай, уже полумертвец».)

Это восприятие времени не является даже иллюзией, когда дело касается детей. Когда родители говорят своим малышам о «долгосрочности» в отношении денег, они и сами обычно имеют в виду «никогда». Родители заставляют детей положить подаренные им деньги в банк, потому что неприемлют даже мысль, что ребенок может свободно ими распоряжаться. Действительной целью почти всех схем сбережений, используемых родителями, является не улучшение жизни их детей, а конфискация попавших им в руки денег. Сберегательный счет — это просто тюрьма, в которую родители заключают деньги своих детей, для того чтобы эти деньги не смогли выйти наружу ипричинить родителям какое-либо беспокойство, когда они отводят от детей свое зоркое око.